Алтай. 2010 год. Последние метры перевала Кокколь. Словно нереальный мираж среди диких гор возникает перед нами давно заброшенный посёлок рудокопов. Бараки смотрят чёрными провалами окон, хилые цветы у стен, тут и там ржавые консервные банки, запчасти от непонятных нам механизмов. Никто не говорит нам ― «Будьте тише, Вы в музее», мы всё чувствуем и видим сами. Атмосфера прошлого полностью поглощает нас.
Алтай. 2010 год. Последние метры перевала Кокколь. Словно нереальный мираж среди диких гор возникает перед нами давно заброшенный посёлок рудокопов. Бараки смотрят чёрными провалами окон, хилые цветы у стен, тут и там ржавые консервные банки, запчасти от непонятных нам механизмов. Никто не говорит нам ― «Будьте тише, Вы в музее», мы всё чувствуем и видим сами. Атмосфера прошлого полностью поглощает нас.
У мастерской покоятся остатки автомобиля ГАЗ-АА «Полуторки», или Ford’а (на последней покрышке английские надписи). На этом небольшом грузовичке возили руду до Нижнего лагеря, где далее её перекладывали на лошадиные упряжки.
1954… 1951… 1934… Всё дальше и дальше уносят нас даты на сохранившихся предметах. Говорят, что 
буквально несколько лет назад вещей в Кокколе было гораздо больше, нынче всё утащили на сувениры туристы, которые хоть и не часто, но весьма болезненно посещают Верхний лагерь. Ситуацию пока спасает труднодоступность посёлка и пограничники с автоматами на его подступах.
Три жилых барака по 14 комнат. В каждой комнате печка (где-то буржуйка, где-то из кирпичей), умывальник, койка, стол, несколько полочек и прекрасный вид на горы. Под полом, в неглубоком под-поле лёд, не тающий даже летом ― это вместо холодильника. Туалет, разумеется, на улице. Баня ― в Нижнем лагере, располагающемся в восьми километрах вниз по долине.
Пройдя по холодному коридору можно было попасть в гости к соседу, но чаще к соседке ― с началом войны большинство мужчин забрали на фронт.
В одной из барачных «квартир» нас встречает настоящий буфет ― эдакий натюрморт из прошлого. Сама «квартира» ― трёхкомнатная, что говорит о том, что жил здесь не простой работяга.
Как это не удивительно, но у людей было электричество ― лампочка Ильича горела в каждой ком-нате ― об этом свидетельствуют обрывки алюминиевых проводов и изоляторы на потолках. На фотографии ― остатки дизельной электростанции.
Зачем это надо ― бродить по заброшенным поселкам на краю Вселенной. Особая атмосфера царит в таких местах: чувствуешь себя археологом раскопавшим неизвестную Трою, или человеком пережив-шим далёкий Апокалипсис…
Узкая штольня, восьмикилограммовая кувалда и кайло ― всё что нужно, что бы провести 12-ти часовую смену в недрах вольфрамовой горы. В том далёком 1938-м году стране был нужен этот самый вольфрам, так получилось, что найден он был именно здесь. Комсомольская стройка… На перевале был построен сам рудник ― Верхний лагерь, чуть пониже, в зоне леса ― Нижний лагерь ― уже полноценный жилой посёлок. Невероятным трудом между посёлком и рудником по склону гор была проложена дорога. Хотя, выражение «невероятным трудом» хочется применить ко всему сделанному тут людьми: нас-только всё ощущается нереальным и тяжелым физически.
На могилах поросших баданом не звёзды, нет ― православные кресты. Какие были те безымянные герои, во что они верили… Нам пока остаётся только гадать.
Сейчас Кокколь ― это забытое Богом место в самых глубинах Алтая. Кто помнит, кто знает тех людей, которые отдали годы жизни ему, а, может, и саму жизнь, совершая каждый день трудовой подвиг?
Все материалы были собраны в ходе экспедиции Кокколь-2010, организованной клубом «Мустаг» (г. Новокузнецк). В результате экспедиции были собраны данные о состоянии всех строений и имеющихся артефактов. На основе этих данных было решено начать работы по созданию интернет музея Кокколя. Также в посёлке Урыль (Восточный Казахстан) Евгением Михайловичем Юрченко создаётся в помещении Районного краеведческого музея экспозиция по комплексу «рудник Кокколь».
